Vermeil

Место рождения Вермейл остаётся неизвестным. До присоединения к Родос Айленд она была в дикой природе за пределами Сиракуз. Мы предполагаем, что она была охотником. Она демонстрирует выдающиеся навыки в области охоты, стрельбы и партизанской деятельности.
В настоящее время она служит на Родос Айленд в снайперской команде, обеспечивая защиту и помощь в стрельбе.

Томография показывает размытые очертания внутренних органов с аномальными тёмными пятнами. В её кровеносной системе обнаружен аномально высокий уровень частиц ориджиниума, и в купе с другими симптомами инфицирования ориджиниумом мы можем подтвердить, что оперативник действительно инфицирован.

[Процент слияния клеток с ориджиниумом] 5%
Кожа оперативника Вермейл начала кристаллизоваться.

[Насыщенность крови кристаллами ориджиниума] 0.3u/L
Инфекция оперативника Вермейл стабилизировалась.

Конкретное место рождения оперативника Вермейл остаётся неизвестным. Нам известно только то, что оно находится где-то под контролем Сиракуз и подвержено довольно небольшому числу Катастроф.
Трудно создать единую, конкурентоспособную структуру в дикой природе. Такие вещи обычно появляются из поселений. Не смотря на то, что поселения могут видеть как их союзы рушатся под гнётом соответствующих интересов, они остаются близкими друг к другу и сохраняют тот же темп жизни.
Вермейл была по большей части охотником. Она охотилась на животных в дикой природе, собирала хлам и другие предметы по пути, чтобы торговать в поселениях на краю. Она готова была принять любое вознаграждение, если цена была справедливой. Задолго до того, как кочевые города вступили в современную эру, споры между племенами и конкуренция за ресурсы на протяжении тысячелетий приводили к конфликтам в дикой природе, когда различные группы переезжали, менялись, сливались и исчезали.
Плащ Вермейл был изготовлен вручную, являет собой особый продукт поселения Вермей. На плаще изображены отличительные символы города. Он помогает защититься от солнца и песка. Мастерски изготовленные из сотканной вручную ткани из местных материалов, эти плащи являются местным отличительным продуктом, который часто продают и преподносят в качестве подарка гостям Вермея.

Вермейл не уклоняется от темы потери своих союзников. По её собственному мнению, поселение, к которому она принадлежала, имело место в споре с группировкой наёмников из Урсуса, которые дислоцируются глубоко в дебрях Сиракуз. В конечном итоге этот спор вылился в применение силы, что повлекло за собой практически полное уничтожение поселения. Потому как правительство Сиракуз не контролировало то, что происходит за пределами города (и не интересовалось происходящим), кровавое дело не было никак зафиксировано и вскоре было забыто.
Поскольку на момент инцидента Вермейл ещё была маленькой, Урсус её пощадил, но она не смогла простить наёмников. Вермейл отказалась от своего имени и в течении следующих трёх лет начала готовить всё, что ей нужно для мести. Но обнаружила, что получила серьёзную рану от дикого зверя и потеряла сознание. К счастью, её спас пожилой охотник. Чтобы сохранить себе жизнь, у неё не было иного выбора, кроме как пожертвовать своей раненой рукой. Очнувшись, Вермейл поняла, в каком положении она находится, и направила все свои силы на выздоровление. Она преодолела боль и быстро привыкла к использованию протеза.
Вермейл продолжила идти к своей цели, следуя по пути мести. Единственным, кого она пощадила, был пожилой наёмник, давно ушедший на пенсию, окруженный детьми и внуками. Она взяла только его левую руку и медаль, символизирующую его честь как наёмника. В тот момент Вермейл приостановила свои ответные действия в сторону Урсуса.

Как и многие, кто страдает от орипатии, Вермейл ничего не знает ни о болезни, ни о том, почему она страдает от неё. Поначалу она узнала об этой болезни только от некоторых людей, контактировавших с инфицированными, и достоверность их заявлений было трудно определить. Она решила стерпеть эту трудноизлечимую болезнь так же, как стерпела боль от потери руки.
Число людей, страдающих от орипатии, увеличивается с каждым днём, и разговоры о заражённых также распространяются на всё большее количество людей. Только из-за этого Вермейл поняла, что заражённых больше не видят в том же свете. Ходили слухи об орипатии. Подозрения дошли до остракизма и даже преследования, но Вермейл потеряла способность выносить дальнейшие суждения о ситуации. Всё, что она знала — это то, что её боль была реальной.
Тем не менее, Вермейл не испытывает никакого негодования из-за своей орипатии — она просто считает это неизбежной частью жизни. Не смотря на то, что она заразилась и подверглась преследованиям из-за этого, она не стала никого ненавидеть за это. Если бы она встретила кого-то, кто ненавидит её, она бы бросила яростный взгляд в ответ.
Если есть способ найти лекарство, идите и получите своё лечение. Если нет — продолжайте искать, пока не потеряете способность двигаться. Так же, как Вермейл смирилась с потерей руки, она приняла себя как Инфицированную.

Что касается протезированной конечности оперативника Вермейл, после простого ремонта и проверки было установлено, что модель не соответствует модели какого-либо известного местного дилера. Я не хочу углубляться в этот вопрос, но не связано ли это с тем фактом, что она была доставлена на Родос Айленд членом Нотариального Холла Латерано, который в определённый момент времени подписал соглашение с Родос Айленд, а также служил оперативников.
Мы продолжали расспрашивать окружающих, чтобы собрать информацию, необходимую для проведения технического обслуживания протезной конечности Вермейл. Внезапно, согласно нескольким источникам, протез был создан механиком из Латерано, который спас Вермейл в Сиракузах, чьё имя засветилось на чеке оплаты, покрывающем медицинские расходы Вермейл. Вермейл, казалось, всегда мало говорила о своём благодетеле, который спас ей жизнь, но из-за её отношения к прошлому она, кажется, испытывает к нему глубокое уважение.
Лучше оставить эту историю глубоко у неё в сердце, так как она, кажется, не хочет говорить об этих переживаниях.