Specter the Unchained

Спектер, её настоящее имя Лаурентина, является членом военного подразделения Эгира – “Глубинные охотники”. Она продемонстрировала исключительное мастерство в ходе операций по устранению крупных организмов и разрушении твёрдых объектов.

После инцидента на “Стультифера Навис” её психическое состояние и настроения начали стабилизироваться, а её память начала возвращаться к ней.

Томография показала нечёткие очертания внутренних органов, покрытые аномальными тенями. Гранулы Ориждиниума обнаружены в кровеносной системе. Наличие Орипатии у объекта подтверждено.

[Процент слияния клеток с Ориждиниумом] 14.5%

Было установлено, что источником инфицирования её нервов является чрезмерная концентрация Ориджиниума, который был насильно введен в спинной мозг. Современные медицинские технологии не в состоянии справиться с этим состоянием, поэтому данному оператору может быть назначено только минимальное консервативное лечение.

[Концентрация кристаллов Ориджиниума в крови] 0.34ед/л.

Ориднижиумная инфекция прогрессирует крайне медленно, и даже если это не является чем-то хорошим, это не может не радовать. Мы предполагаем, что причина этого явления может быть связана с трансформацией, которой подвергаются Глубинные Охотники.

Медицинские файлы оператора Спектер были перемещены в базу данных с высокой степенью секретности. Соответсвующих операторов медиков просим соблюдать строгую конфиденциальность.

–Внутреннее уведомление медицинского отдела

После того, как приливы её родины вернули ей память и личность, Спектер быстро приняла то, что случилось с ней в период её амнезии. Для такого свободного и простого человека как она, принять ещё одно “Я” было не так сложно. Скорее всего, её безумное “Я” дало ей взглянуть на вещи с другой стороны, что значительно расширило её кругозор. В этом плане Спектер вполне довольна, хотя иногда она и огорчена, что её “Я” не смогло направить вдохновение своего безумства в правильное русло. Сейчас у неё достаточно времени, чтобы обдумать и переварить влияние её “Я”, которое она оказывала на окружающих, Родос Айленд и прочих операторов. Подозрение и замешательство на лицах операторов, которые контактировали с ней раньше принесли ей немало нового и забавного.

Психическое состояние оператора Спектер продолжает стабилизироваться, и в теории, вероятность того, что её основная личность будет заменена вновь, невероятно мала. Однако во время ожесточённых боёв и в определённых ситуациях, вызывающих у неё сильные эмоциональные всплески, наблюдались случаи внезапного изменения в её поведении. Мы не можем быть уверены, являются эти всплески рецидивом её состояния, или же Спектер, в поисках “вдохновения”, намеренно подражает себе прошлой. Мы рекомендуем продолжать внимательно следить за психическим состоянием оператора, насколько это возможно.

–Неизвестный Оператор, Медицинский отдел

В отличии от неуловимой Гладии или замкнутой Скади, Спектер является не только самой доступной к контакту, но и создаёт представление об Эгире для других. После разговора с ней, многие операторы получают своё первое представление об этом загадочном государстве из морских глубин.

По словам Спектер, в далеке ото всяких морских берегов находится страна-утопия: там нет Ориджиниума, люди не беспокоятся о своём выживании, а жители выполняют работу, для которой они лучше всего подходят, основываясь на их личных качествах. Свет покрывает морское дно, и каждый прозрачный купол создаёт небольшой кусочек рая. Каждый день наполнен множеством автоматизированного оборудования, и всякий механизированный ручной труд заканчивается высокотехнологичными продуктами. В целом, это общество гораздо идеальнее, чем оно представлено в самых новых научно-фантастических романах Терры.

Рассказы Спектер, несомненно, удовлетворяют представления большинства операторов об экзотичной, далёкой стране, и поэтому, естественно, они игнорируют те вещи, о которых она говорила реже: огромный натиск со стороны Морерождённых, оказываемый влияние на выживание населения эгира, и разрушения, которые вызывают их последователи.

Глубинные Охотники сталкиваются с теми же проблемами на суше, что и под водой.

Но из-за нехватки людей, Глубинные Охотники не в силах что-либо изменить. Перед лицом бича морей, который невозможно изгнать даже с помощью науки и технологий Эгира, что смогут сделать примитивные земные технологии?

Такой у Глубинных Охотников статус-кво. Гладия уже давно обеспокоена этим, и Спектер хорошо понимает это.

Тем не менее, она не против сотрудничества со своими друзьями на суше. Это не связано с какими-то расчётами, основанными на навыках или практичности, скорее на эмоционально уровне она чувствует, что сражения с такими мягкими, уязвимыми напарниками могут творить чудеса.

По это причине она возглавляет атаку на вражеские ряды, боевой танец её бензопилы даёт её друзьям мизерный шанс.

В конце концов, она уже дала шанс команде Скади, чтобы они убили так-называемого “Его”.

Почему она не может сделать это снова?

Операторы, которые ухаживают за Спектер на Родос Айленде, заметили её повадку некоторое время в полной тишине разглядывать скульптуры или картины. И как только Спектер приходит в себя и высказывает свои мысли касательно них, операторы наконец приходят к пониманию, что это её врождённая любовь к искусству, которая затягивает её душевные шрамы.

Для Спектер искусство было надеждой, дарованной ей обществом Эгира, а также её стимулом жить. Благодаря работе её родителей, у неё с раннего возраста был доступ к богатой коллекции произведений искусства Эгира. Среди различных видов искусства скульптура оставила неизгладимый след в жизни Спектер. В её памяти до сих пор сохранилась та белоснежная скульптура. Как только она бросила на неё свой взгляд, время словно остановилось. Её внимание поглотил вечный гигант, стоявший прямо перед ней, и она поняла, что есть истинное искусство и красота. До сих пор она не поняла замысла скульптора и статуи она больше не видела. Однако, все эмоции, которые были заложены в этот кусок камня, давно засели в её сердце, и она таит надежду, что однажды сможет стать скульптором, которого признает Эгир. Однажды она, Лаурентина, сможет создавать свои собственные скульптуры.

Но она стала Глубинным Охотником.

Метаморфоза Спектер из начинающего скульптора в Глубинного Охотника может показаться кому-нибудь чистой случайностью, но они не знают, что технологии и институты Эгира гарантируют неуклонность их персонала от основных обязанностей своей специальности. По этой причине граждане обычно не отказывают, когда их призывает государственное учреждение, как например Глубинные Охотники. Спектер легко прошла свою метаморфозу, быстро освоила то, чему её обучали, и она официально стала Глубинным Охотником, охотясь на Морерождённых вместе с Гладией. Таким образом, её одержимость красотой обернулась глубокой ненавистью к Морерождённым. Может Морерождённые и эволюционируют в поразительные формы, которые вызывают у людей восхищение, но это нельзя называть красотой – скорее, это просто побочный продукт эволюционных потребностей. Самые гениальные творения Эгира в глазах этих существ всего лишь бесполезные произведения искусства, и Спектер это не может вытерпеть. Вторая команда Глубинных Охотников, участником которой она была, однажды выполняла зачистку большого логова Морерождённых: целый город, погрузившийся в море, его строения были превращены в гнёзда для размножения. Когда она увидела краски, вытекающие из разорванных масляных картин, и осквернённые каменные статуи, усеянные гнёздами, в её сердце больше не было сомнений в необходимости истребить Морерождённых.

Теперь же, когда и эта цивилизация столкнулась с вредителями, Спектер очень рада отыгрывать роль истребителя.

Их смертью куётся выживание Эгира.

“Хочешь узнать больше о тех, кто ставил на мне опыты?”

“Я практически всех их устранила, Гладия.”

“Мне нужно изучить информацию, и свести её с данными Иберии.”

“Хорошо, дай-ка подумать.”

“Квинт, тот, вокруг которого ты вертелась, вероятно, наименее достойный для разговора из всех.”

“Не видел ничего кроме экспериментов, жил в мире грёз, который сам же и создал, был жаден до власти и тщеславен.”

“Так что с ним было несложно разделаться, правда?”

“Мм, дальше у нас.”

“Амайя, проклятая Либери. Ты, вероятно, видела её на этом иберийском корабле.”

“Элегантная, и очень опасная.”

“Верно. Она отвечала за записи о моём психическом состоянии и обратную связь после эксперимента. Учитывая, что она была опытной и много знала, печально слышать, что она хорошо подходила для этой работы.”

“Может она и относилась ко мне хорошо, в отличии от других экспериментаторов, но знаешь, Гладия? На самом деле я ей никогда не нравилась. Вообще, ей было много что сказать о том природном пути, которому мы отказались следовать.”

“Хмф.”

“В конце же, возможно, стать пищей для Морерождённого было тем, что так желало её сердце. Но увы, для подобных ей, в будущем Терры будет место только для Морерождённых.”

“Не так уж и тяжело на побережье найти таких же сумасшедших культистов как она.”

“Что касаемо последнего, он… он не был епископом.”

“Хмм?”

“Всё, что я помню, это то, что он был ответственен за проведение эксперимента… Ннгх…”

“Ты в порядке, Лаурентина?”

“Я в порядке, в порядке… Просто фантомная боль…”

“Он показывался только когда проводил операции… Вроде культисты звали его… “Сэр”…”

“Хах, ”Сэр”? Я запомню.”

“Квинт и Амайя мерты. Он, вероятно, теперь будет чаще оглядываться по сторонам.”

“Не стоит беспокоиться, Лаурентина.”

“Я разделаюсь с этим злом.”